Ненастный день потух; ненастной ночи мгла
По небу стелется одеждою свинцовой;
Как привидение, за рощею сосновой
Луна туманная взошла…
Всё мрачную тоску на душу мне наводит.
Далёко, там, луна в сиянии восходит;
Там воздух напоён вечерней теплотой;
Там море движется роскошной пеленой
Под голубыми небесами…
Вот время: по горе теперь идёт она
К брегам, потопленным шумящими волнами;
Там, под заветными скалами,
Теперь она сидит печальна и одна…
Одна… никто пред ней не плачет, не тоскует;
Никто её колен в забвенье не целует;
Одна… ничьим устам она не предаёт
Ни плеч, ни влажных уст, ни персей белоснежных.
. . .
. . .
. . .
Никто её любви небесной не достоин.
Не правда ль: ты одна… ты плачешь… я спокоен;
. . .
Но если . . .
***
1824 г. А. С. Пушкин
